Афонский отшельник, согласившийся на епископство
Тогда как мы начали подниматься нагорною стезею от Галактионовой пустыни к Павловой, Павел остановил наше внимание на исполинской скале, господствующей над келлиею Галактиона.
- Эта скала, - таинственно заметил нам Павел, - памятна странным и вместе ужасным происшествием...
- Каким же? - с любопытством спросили мы.
- Эта пустыня как будто роковая, - начал тихо говорить Павел, опасаясь, чтоб звуки его слов не донеслись до Галактиона, который был еще в виду нашем, - здесь и прежде уединялся подобный нынешнему афонский отшельник.
Справедливо святые отцы ублажают безусловное подчинение нашей воли и самых мыслей строгому суду опытных старцев; не напрасно и святой Лествичник взывает: горе единому!..
- Что ж такое? - с нетерпением прервали мы Павла.. - Расскажи, пожалуйста.
И Павел нам рассказал вот что.
До последней Турецкой войны спасался здесь грек, который, по рассказам очевидцев, был одних правил и настроенности духа с нашим Галактионом. Тот пустынник, не помню, как его звали, был знатного рода, потому что братья его родные имели великое значение в свете; но он не захотел пользоваться, подобно им, своими правами на славу и почести света: он избрал для себя тесный евангельский путь и, удалившись на Святую Гору Афон, поселился вот здесь, в самой этой пустыне, где теперь блуждает и несчастный Галактион.
Долго ли и как подвизался здесь грек, не знаю и не могу наверное сказать. Надобно, впрочем, полагать, что он в подвигах был чрезвычайно силен, иначе не раздразнил бы беса. Тогда как все попытки в мысленной брани с пустынником остались для беса напрасными, он нашел в нем слабую сторону и его собственное сердце и разум употребил орудиями к его дивному падению.
Бес вскружил голову пустынника мыслями о высоте его подвигов, убедил его разум представлением разнообразия и строгости и множества их и таким образом мало-помалу со временем довел несчастного до такого заблуждения, что он стал желать таинственных видений и очевидных опытов проявления духовного мира.
Когда таким образом укоренилась в нем слишком глубоко гордость и самомнение, демон стал действовать решительно: он начал являться пустыннику в виде Ангела и беседовать с ним. Несчастный до того верил словам ангельским и собственной своей мысли, что начал желать служения Церкви в архиерейском сане, которого, по словам Ангела, он давно достоин и к которому предназначен Самим Господом.
Значение родных его в свете слишком занимало его воображение, и слава их имени щекотала мысль забывшегося подвижника. Недоставало только случая, который б мог его вызвать из пустыни в мир... Но у беса за этим не станет дело.
Однажды, когда пустынник был слишком занят высоким своим предназначением в будущем и, придумывая средства к достижению своих властолюбивых целей, погрузился в глубокую задумчивость, вдруг кто-то брякнул крылечным кольцом. Пустынник вздрогнул, перекрестился и, нашептывая молитву, подходит к двери...
К оглавлению
Иеросхим. Сергий Веснин. Письма святогорца.
1844 г., Афонская Гора. Русский монастырь
Сергий Веснин. Биография
Афон | 
