Вид с вершины Афона
Вид, какой открывается с вершины Афона, бесподобен. Говорят, что при склоне солнца к западу отсюда можно заметить самый Константинополь, даль которого в наше время терялась в полуденном мареве и, со своими соседними высотами сливаясь в одну длинную цепь, тянулась в пленительном разнообразии по светлому горизонту.
Острова: Самофраки, Имбро, Тассо, Лемнос; горы: Олимп, Пинд и другие, берега мифологической Трои, Ида и даже едва заметные черты отдаленного Негропонта с неподвижными равнинами архи-пелагских вод ложились под взор наш во всем своем оптическом очаровании.
Картина была единственная в своем роде! Величественный Олимп, на котором сиял своею подвижническою жизнью святой Иоанникий Великий, красовался над Салоникским заливом поразительным челом своим, покрытым еще зимними снегами.
Далекие горы Македонии местами тоже лежали под их ослепительною белизною, а длинная цепь Афонского хребта вилась к перешейку в живописных волнах расцветающей зелени. Все высоты полуострова, или все равно — Святой Горы, столь поразительные, если смотреть на них от взморья, теперь казались нам не более как плоскими пригорками, ничтожною возвышенностью.
Разбросанные по прибрежью монастыри представлялись отсюда легкими только очертаниями белизны, а отшельничьи келлии с их кипарисами — едва заметными темными точками. Бежавший у Кавсокаливского прибрежья каик для простого нашего глаза был не более как чуть видное, движущееся черное пятно,
тогда как в зрительную трубу мы заметили его в ничтожном объеме, с двумя гребцами на нем.
Несколько кораблей с распущенными ветрилами носились в виду нашем на зыбком пространстве архипелагских вод.
Письма святогорца к оглавлеию I части
Иеросхим. Сергий Веснин. Письма святогорца.
1844 г., Афонская Гора. Русский монастырь | 
