Боже мой, во время старости: внегда оскудевати крепости моей, не остави мене
На пятьдесят седьмом году жизни преподобный Учитель начал склоняться под тяжестью своих аскетических трудов: так и многие из наших Отцов прожили жизнь в немощах и скончались до срока. Этот высоковерхий святогорский кедр, великий и славный муж, подтачивался червем времени, одолеваемый «многотрудною плотью» и непрестанным напряжением ума, пронизывавшим всю его жизнь. Человек, яко трава дние его, яко цвет селъный, тако оцветет...
И Никодим Святогорец ощутил нужду в посторонней помощи — да не похвалится всякая плоть...
Есть и у святых свои нужды. Только Бог не имеет ни в чем недостатка, но не человек. Богослужебные песнопения обычно называют святых нашей Церкви бесплотными — ставшими в некотором роде невещественными чрез аскезу и молитву, ибо они подчинили материю духу, победили свои похотения, претворили мир своей души в божественное селение и ограничили естественные человеческие потребное-
ти самым малым. Однако в несчастной человеческой природе есть нечто такое, что возвышается даже над мощной силой воли и своим могуществом превосходит саму смерть.
Это болезнь.
Несчастный человек!
Святой Никодим Святогорец, согбенный старостью и «изнуряемый болезнью», вспомнил, что и он — человек из «плоти и костей», плоти, которую он целых сорок лет удручал, муча и порабощая, чтобы, проповедуя другим, самому не явиться негодным5. И благодатию Христовой он исполнил самое существенное и основное требование христианства: достиг божественной цели, святости, без которой никто не увидит Господа...
Прежде живя бесплотно, преподобный монах теперь хотел есть и пить, чтобы укрепить слабеющую от болезни немощнейшую плоть, которую все более удручала ранняя старость. Этот период человеческой жизни столь чувствителен и опасен, что пророк Давид Духом Святым молился: «Боже мой, во время старости: внегда оскудевати крепости моей, не остави мене»7.
Ср.: 1 Кор 9. 27: Но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным. 6 Евр 12.14. 7 Пс 70. 9. «Беспорочные», или «безукоризненные» страсти (греч.: та атарщта паят)) — важнейшее понятие святоотеческого учения о Бого-воплощении. Приведем его в изложении прп. Иоанна Дамаскина (Точное изложение православной веры. Кн. III. Гл. XX. § 64):
Господь воспринял «всего человека и все, что принадлежит человеку, кроме греха»; «естественные же и беспорочные страсти суть не находящиеся в нашей власти, которые вошли в человеческую жизнь вследствие осуждения, происшедшего из-за преступления, как, например, голод, жажда, утомление, труд, слеза, тление, уклонение от смерти, боязнь, предсмертная мука, от которой происходят пот, капли крови; происходящая вследствие немощи естества помощь со стороны ангелов и подобное, что по природе присуще всем людям».
Но при этом «естественные страсти наши были во Христе... и сообразно с естеством и превыше естества. Ибо сообразно с естеством они возбуждались в Нем тогда, когда Он позволял плоти испытать то, что было ей свойственно; а превыше естества потому, что в Господе то, что было естественно, не предшествовало Его воле, ибо в Нем не созерцается ничего вынужденного, но все — как добровольное. Ибо желая — Он алкал, желая — жаждал, желая — боялся, желая — умер» (Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение православной веры. М.; Ростов-на-Дону, 1992. С. 185—186). |