Коротенькая воскресная полунощница скоро кончилась. Началась утреня.
Медленно, протяжно-протяжно читали царские псалмы, в то время как иеромонах в черной складчатой мантии, слегка раздувавшейся при ходьбе, наполнял храм благовонным дымом кадильницы. Размеренное, протяжное чтение убаюкивало, но дремота, однако, не овладевала телом.
Какое-то совершенно особое состояние овладело мной ― состояние не напряженного, но сосредоточенного внимания, при котором каждое слово читаемого псалма врезывается в сознание. К этому присоединялось естественное чувство благоговения и вместе с тем необычайной легкости.
Тут-то я вполне понял и оценил всю красоту и мудрое правилоположение церковного Устава, направляющего богослужение так, чтобы оно и создавало настроение, и в то же время занимало ум богомыслием, а дух побуждало к молитве. Казалось, что тот мир, который был разлит всюду в природе, сконцентрировался именно здесь, в храме.
Глаза понемногу привыкли к мраку. При слабом свете лампад, теплящихся перед закованными в ризы иконами, еле можно было разглядеть потемневшую от времени живопись.
Со стен глядели строгие лики преподобных Афонских, в черных мантиях и куколях. А под этими ликами стояли в стасидиях старцы-иноки в точно таких же черных мантиях, в помятых войлочных камилавках, покрытых накинутыми (а не привязанными к ним, как у русских монахов) наметками, принявшими поэтому слегка конические очертания, что придавало им сходство с куколями.
И.А. Гарднер, Афон Впечатления и воспоминания - 2 часть. К оглавлению...
И.А. Гарднер (1898-1984)
|