Следует сделать так, чтобы в само- отверженном послушании само сердце и душа жили и дышали наставлени- ями духовного отца, укрепляясь пока-

янной молитвой, при этом совершенно отрекшись от собственной воли и оста- вив всякую мысленную суету: это и есть подлинное счастье в благодати, потому что только такое послушное сердце начинает действительно жить в Боге и любить людей по настоящему. Стяжать благодать можно лишь тогда, когда мы откажемся от чувства соб- ственного эгоизма. Только этим реши- тельным действием достигается отре- шенность, а через нее – святое безстра- стие, которое приводит к нескончаемой любви Христовой. Путь согласия мо- литвы и дыхания избавляет от грехов- ных мыслей, приносит сердцу успоко- ение, а радость и веселье Святого Духа наполняет все тело и душу. Важней- шим из всех способов обуздания ума является такое благодатное дыхание. Тщательное следование этому и есть истинный путь благодати, путь исихии или безмолвия. – закончил свои по- учения старец.

Но что-то все еще затрудняло мое понимание, как будто в душе оставал- ся нерешенный вопрос, не дающий мне прояснить до конца мои недо- умения:

– Если я не утомил вас, владыка, благословите спросить то, в чем мне до сих пор никак не удалось разобраться?

– Говори, не смущайся! – ободрил меня наставник.

– Теоретически мне понятно, каким образом стяжается благодать в без- молвном уединении, а как ее обрести в обычной повседневной жизни?

– Ты помнишь, как сказал Господь в притче о неверном управителе? «И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в веч- ные обители» (Лк. 16: 9). Будь внима- телен в своих повседневных занятиях, чтобы не упустить возможность стя- жать в них благодать. Даже малое и незаметное дело приносит душе благо-

дать сторицей, если сдалано тщатель- но, со вниманием и по-доброму. Ведь обильная милость Божия не замедлит прийти в то сердце, которое не рассеи- вается среди множества жизненных мелочей, трудясь среди них с молитвой и полной самоотдачей, посвящая каж- дое дело рук своих и всякое свое дыха- ние человеколюбивому Богу...

Теперь как будто пелена спала с моих глаз, и я ценил его больше своей жизни.

Мои встречи с удивительным стар- цем продолжались, принося в душу покой и умиротворение. Благодаря ов- ладению той небольшой молитвенной практикой с дыханием, которую мне благословил наставник, мое самочув- ствие значительно улучшилось и вну- три я начал ощущать некоторый день за днем радующий меня подъем ду- ха. Епископ, тем не менее, зорко

поглядывал на меня, улавливая ма- лейшие изменения моей души.

– Не умничай! Не горячись! Не глупи! Не спеши! Будь осторожен! Под- ружись с рассуждением! – это лишь малая толика из его постоянных заме- чаний. Я по прежнему был полон не- доумений и иной раз мне казалось, что они не уменьшились, а только воз- росли. Опасаясь докучать старцу рас- спросами, иногда не находил себе ме- ста, пытаясь разобраться со своим вну- тренним мироощущением, чтобы раз и навсегда определить свой жизнен- ный путь.

В один из моих зимних приездов я обнаружил, что старец совсем не топит печь. В комнатке было холодно, на по- доконнике намёрз валик льда. Мой на- ставник был одет в длинную рубаху навыпуск, в потертые, висящие меш- ком брюки и на ногах – всегдашние разбитые ботинки на босую ногу. Од- нако, он, похоже, не обращал никакого

внимания на присутствующий в ка- морке резкий холод. Мое недоумение заставило его слегка усмехнуться:

– После лагерей, друг мой, если только человек останется жив, он уже не может остаться прежним. Тебе этого не понять...

Отеческая улыбка этого скромного и милого человека, столь непохожего на других епископов, вызывающих во мне робость и почтительное отстра- нение, придавала мне решимости и смелости:

– Владыка, благословите! Мне тоже нужно учиться переносить холод, как и вы?

– Лучше учись терпеливо переносить скорби, это более полезно для души, – заметил старец. – А на все остальное – как будет воля Божия... Ты, вроде бы, хотел спросить меня о чем-то другом?

– Да, владыка, когда я стараюсь со- блюдать свой молитвенный распоря- док, меня безпокоит вопрос: какова же

конечная цель моих практических за- нятий с молитвой и дыханием?

Старец неспешно прошествовал к наружной двери, которую я позабыл прикрыть плотнее, и в щель под нею забивала снежная поземка, крепко за- хлопнул ее, подкинул дров в крохот- ную печурку и, не спеша разведя в ней огонь, уселся на свой низкий пень на- против меня.