Недалеко от лавры святого Афанасия старцы Нил и Инно­кентий нашли пещеру святого Петра Афонского, житие которо­го преподобный Нил хорошо знал и любил. Святой Петр был первым афонским святым, имя которого сохранило предание Афона. Пятьдесят три года прожил Петр Афонский в своей пе­щере в совершенном безмолвии, не видя лица человеческого. Бес в виде ангела не раз искушал святого Петра, говоря ему: «Оставь пещеру, иди в мир на утверждение многим и будешь наставником для ищущих спасения». Но исчезал после моли­твы святого. Сама Божья Матерь явилась святому, укрепляя его, и пообещала, что ангел будет приносить ему пищу раз в сорок дней. Любопытное свидетельство о пещере Петра Афон­ского оставил русский писатель Б. К. Зайцев, побывавший на Афоне в 1928 году. «Около пещеры, где он жил, откуда видно море, скалы да великая гора Афон, теперь стоит часовня, и живут два иеромонаха. Но в самой пещере жить не дозволяется: слишком холодно зимой, у «ревнующих» подражать святому не хватает сил, и они гибнут».

Некоторые историки предполагают, что Нил Сорский во время своего пребывания на Афоне подвизался в русском Пан-телеимоновом монастыре. Эта обитель, в древности именуемая монастырем Фессалоникийца и освященная во имя святого целителя Пантелеймона, возникла примерно в то же время, что и лавра святого Афанасия - в X веке. В XI веке монастырь пе­редали русской монашеской общине, однако во второй полови­не XV века его населяли преимущественно сербские монахи.

В южной части афонского полуострова, в пустынных и труд­нодоступных местах, находились пустыни монахов, проводивших самое суровое и аскетичное житие. В свое время их жизнь поразила святого Савву Сербского, который обошел весь Афон в поисках примеров для подражания. Кельи пустынников пред­ставляли собой хижины из веток деревьев или пещеры в скалах. Кельи были настолько тесны, что можно было встать только одному человеку с распростертыми руками. Подвижники отли­чались крайним нестяжанием: они не имели ничего, кроме ро­гожек, деревянных изголовий и орудий для рукоделия. Самые труднодоступные кельи подвижников, напоминающие одино­кие орлиные гнезда, находились в местности Каруля. Афонские пустынники употребляли пищу, не требующую приготовления: сухари, оливы, бобы, зелень, сухие плоды. Иногда пищу отшель­никам приносили прохожие монахи. Но путь по узким тропин­кам над отвесными пропастями, который ведет в карульские кельи, настолько труден и опасен, что посетители здесь редки. Поэтому монахи, по свидетельству паломников, часто питались лишь дикой капустой, которая растет в каменных расселинах, и дождевой водой. Здесь увидел старец Нил жестокое и трудное житие. Здесь жили люди, имевшие различные духовные даро­вания. Здесь был корень монашеской жизни Афона.

На Афоне русские паломники познакомились с общими правилами монашеской жизни, выработанными еще в древности. Древний афонский устав, который до сих пор хранится в библи­отеке протата, написан на пергаменте, выделанном из козлиной шкуры, и потому называется «Трагос» (что в переводе с гречес­кого языка означает «козел»). Одно из основных правил гласит, что вход женщинам на Афон запрещен (здесь нет и животных женского пола). Даже теплоходам, на борту которых находятся женщины, разрешается стоянка у берегов Афона лишь на поч­тительном расстоянии, так что сами афонские монастыри, рас­положенные на берегу, можно хорошо рассмотреть только в би­нокль. Этот запрет действовал на Афоне, видимо, с самого на­чала его монашеской истории. В житии Петра Афонского это безусловное правило объясняется так: поскольку Христос даро­вал Афон Своей Пречистой Матери, другим женщинам нет мес­та на нем. Это правило не нарушалось даже для дочерей и жен византийских императоров. Предание рассказывает, что дочь им­ператора Феодосия I Галла Плацидия, прибыв на Афон, собира­лась совершить поклонение в храме Ватопедского монастыря, но у входа в собор была остановлена гласом свыше: «Стой, не иди далее, да не пострадаешь зло». Императрица в слезах взмо­лилась о прощении и покинула Афон.

Другое правило категорически запрещает постригать на Афо­не безбородых юношей и евнухов. Кроме того, Трагос запрещалафонским монахам крестить детей и вступать в побратимство с мирянами, гостить у мирян, если они по каким-то причинам находились за пределами Афона. Монахи могли торговать толь­ко вещами, сделанными своими собственными руками. Они не должны были продавать свои участки земли, лес и вино. Кстати, лес на продажу запрещалось рубить на Афоне с древ­них времен. Как видим, все эти правила устанавливались для того, чтобы сохранить обособленность Афона от мира, а его иноков от искушений и тяжелых пороков. Эти афонские пра­вила впоследствии повторил в уставе своего скита преподоб­ный Нил.

Наблюдая, как безмолвствуют монахи Святой Горы, стар­цы Нил и Иннокентий учились уставу афонских скитов, образу умной молитвы. Их повседневную жизнь в афонских монасты­рях можно отчасти представить себе по русско-греческому раз­говорнику старца Паисия (Ярославова). Русский паломник, со­ставивший разговорник, долго жил в греческих монастырях, в келье со старцем-греком. Из разговорника мы узнаем, как мона­хи общались друг с другом, правила монашеской вежливости. Навещая монаха или старца в его келье, инок должен был взять благословение и спросить о здоровье: «Благослови, отче мой святый, добре тя обретохом, да увемы, како имат святыни ти,