Монах в прелести на Афоне
Не говоря о политических смутах в империи, в большей или меньшей мере имеющих косвенное влияние и на Святую Гору Афон, в 1818 году, по предречению одного прозорливца, на Святую Гору нанеслась необыкновенная гроза, так что хлеставший дождь походил на тяжелый водяной столп, разразившийся над всеми высотами Афона и катившийся по всем его направлениям опустошительным потопом. Гранит и мрамор, отторгаясь тогда от поразительных неподвижных скал, стрелою летели вниз, громили, коверкали и разрушали все, что ни попадалось навстречу их бурному стремлению.
Говорят, одну келлийку с горевшим в ней огоньком этот поток сбросил в море, вероятно, и с ее безмолвником. В эту ужасную кару было откровение одному святому старцу: он видел Богоматерь, нисшедшую с неба и ставшую на самом верху заоблачного Афона. Едва только простерла Она молитвенные длани Свои к небу о помиловании Ее подвижников, гнев Божий утих, и по-прежнему мир и спокойствие водворились на Святой Горе.
Нередко также случаются и дивные искушения с подвижниками, разумеется, с такими, которые стоят или на высоте духовного совершенства, или слабы духом и доверчивы к своему сердцу и к собственным силам в опытах умной деятельности.
Нынешнею зимою случилось ужасное искушение с одним русским иноком, не отвергавшим и чуть ли еще не желавшим необыкновенных проявлений духовного мира. Задумчиво сидел он однажды в темном углу своего скромного затвора, и Бог знает, чем была занята его мысль и самое сердце; только вдруг разлился пред ним небесный свет; распахнулась дверь келлии, и в нее вошли два святителя в полном архиерейском облачении, вида самого величественного.
Бедняжка забыл перекреститься и бух им в ноги, прося благословения. Что ж вышло? Куда делись святители, а вместо них явились ужасные львы и в разных образах торжествующие бесы, которые, всплескивая своими грозными и гадкими лапами, закричали: «Наш! Наш!» - и вслед за тем пошла такая ж почти бесовская потеха, какую мы видим в жизни святого Исаакия Печерского.
Бесы до того остервенились, когда бедный инок перекрестился, что начали тормошить его платье, и так сильно, что, сбросив с себя одежду, он выскочил из келлии и ударился бежать, тогда как на всей Святой Горе лежал уже глубокий снег.
Живший с этим несчастным братом старец, узнавши беду его, забыл и старость, и немощь свою и пустился настигать своего погибающего беглеца, боясь, чтоб бесы не ринули его в дебри и стремнины. Он настиг его тогда, как силы оставили уже прельщенного, и он без чувств упал на снег.
Молитвами и попечениями святого старца скоро инок оправился и по наставлению его вооружился против бесов, долго не перестававших видимо бороться с ним. Наконец сила креста и общие молитвы ученика и старца поразили и обессилили бесов до такой степени, что как вихрь понеслись они в виду прельщенного ими инока, проклиная его и грозясь подобным искусом низложить его впоследствии. Это случилось уже в бытность мою на Святой Горе.
Не довольно ли писать-то? До будущего времени. Прощайте. Я долго-долго надеюсь пробыть здесь и отправлюсь в Иерусалим не ранее сентября, предоставляя судьбу своей заграничной жизни и странствия по Востоку заступлению Царицы Небесной.
Р. 5. Сего дня (апреля 8-го) был у нас русский святогорский монах, у которого борода так длинна, что опускается ниже колен, но, обвивая ее несколько раз вокруг шеи, он скрывает ее под шейным платком во избежание излишнего любопытства со стороны нашего брата.
Борода
Этот инок среднего роста и не так стар. Лет 12 назад тому скончался здесь старец, имевший бороду такой длины, что она на четверть волочилась по земле, когда он раскидывал ее. Рассказывают, что верховный визирь, раз увидавши на иконе с длинными бородами наших святых Петра Афонского и Онуфрия Великого, засмеялся и при вымыслу такое изображение бородачей, каких, по его мнению, не могло и не может быть в сущности.
— Помилуйте, — отозвались случившиеся при том христиане, - это не выдумка, а действительность и сущая истина, которую оправдает Афонская Гора и ныне: на ней и теперь есть инок с подобною бородою.
— Не поверю, пока не увижу такого бородача, — возразил визирь, — достаньте его и представьте ко мне.
Обо все этом тогда же христиане довели до сведения Святейшего Патриарха Константинопольского, и тот вызвал к себе афонского длиннобородого старца. Когда представлен был визирю этот святогорец, любуясь на его чрезвычайную бороду, он за непременное почел довести такую редкость до сведения султана.
Султан захотел видеть святогорца, и инока ввели пред Его Величество. Долго рассматривал, долго любовался султан удивительною бородою, разбирая ее по волоску, и каждый волосок подергивая слегка для дознания — не навязные ли они. Наконец, уверившись в действительности патриархальной бороды и полюбовавшись на нее досыта с придворными своими, султан благосклонно и с честью отпустил от себя старца, ученик которого и теперь еще жив в Кавсокаливском ските.
Письма святогорца к оглавлению
Иеросхим. Сергий Веснин. Письма святогорца.
1844 г., Афонская Гора. Русский монастырь |
