Дионисиат на подошве Афона
19-го миновали мы монастыри Диониематский и Святопавловский. Последний стоит при самой подошве Афона, на одной из отшатнувшихся от него скал. В Дионисиате нас приняли с ангельской любовью и приветливостью. Прекрасный его настоятель угостил нас разными сластями, ракою (водкою) и кофе и на вопрос мой о библиотеке сказал:
- У нас библиотека очень велика, и надо несколько дней на то, чтобы перерыть ее рукописи и книги.
Когда я просил допустить меня ненадолго по крайней мере побывать в ней, настоятель с улыбкою отвечал:
- Назад тому несколько лет были у нас какие-то русские путешественники, насулили горы богатств от пособия России, а обещаниям покровительства и милостей России и конца не находили, если только мы откроем весь архив, всю библиотеку, а главное, если уступим им одну из замечательнейших книг святой старины.
Мы, - продолжал настоятель, - после тяжелых искусов Турецкой войны рады были таким гостям, приняли их с радушием и с наслаждением слушали их сказки. Наконец мы уступили им и книгу, драгоценную и для нас, но все-таки и половины не стоившую против их золотых обещаний. Что же? Более пяти лет прошло; ждем-пождем — и слуху нет из России о наших благотворителях, которые, признаться, не по-русски поступили с нами, то есть не по совести.
С той поры дверь нашей библиотеки сузилась, сделалась для русских теснее, и простите меня, если я откажусь удовлетворить вашему любопытству. Вы, правда, по всему наш; но чтоб видеть и рассмотреть нашу старину, вам надобно здесь остаться, а вы между тем так торопитесь. Уж после, отец, после!
Признаюсь, меня огорчил такой велеречивый отказ…
- Кто ж этот русский, взявший так хитро вашу книгу и рассыпавший пред вами столько золотых обещаний и светлых надежд на Россию? — спросил я.
Не знаю, - отвечал настоятель, - знаю только, что он богат и василикос анфропос («царский человек». Греки вообще наших русских путешественников важного сана или вида называют царскими людьми).
Тщетно терялся я в догадках, припоминая, кто и когда из современников русских был здесь. Конечно, не правы те из путешественников, которые, не имея возможности свободно пройти в тайники здешних афонских архивов, непозволительными средствами и льстивыми обещаниями пособий и покровительства России отворяют себе дверь в здешние исторические подвалы, а в тысячу раз непростительнее посягающим на чужую собственность и тайно похищающим из библиотек или старинные рукописи, или даже рисунки!
Тем и другим образом русские выходят из доверия у Афонской Горы, и греки лучше передают мышам и моли свои архивные саккули (кульки – исихазм.ру), чем бессовестности ученых. Я слыхал дурные отзывы о Святой Горе за ее неохотливость в открытии библиотек: ее бранят и относят к ее невежеству пренебрежение учеными путешественниками; но если ее бранить, то господ путешественников уже надобно непременно вдвое, за их тайные похищения библиотечного сокровища....
В самом деле, что у людей за глупость выдирать или вырезывать из книг и рукописей листы или рисунки? Кроме того, что это историческое святотатство, книга чрез то лишается своего исторического достоинства и важности и впоследствии отрывками своими может только рождать в путешественнике напрасное любопытство, без полного удовлетворения. Да и у самого святотатца к чему может служить похищенный рисунок или вырванный кусок исторической старины?
Если приглянулось то или другое, у нас есть благороднее средства добыть для себя заманчивый предмет: наше перо — лучший в подобных случаях переводчик копии с подлинника, а если воображение живо и рисование мало-мало далось в руки - с каких бы то ни было рисунков, всё и в самых верных очертаниях ляжет под наш послушный карандаш. К чему же посягать на чужую собственность? Это ничем не извинительно!
Признаюсь, я вышел из Дионисиата в грустном предубеждении против всякого путешествующего историка и археолога и решился никогда не быть ни тем, ни другим и даже не знаться со святотатцами этого рода, кто бы они ни были.
Письма святогорца к оглавлеию I части
Иеросхим. Сергий Веснин. Письма святогорца.
1844 г., Афонская Гора. Русский монастырь |