Епифаний Феодоропулос. Православие Любовь и Истина
Епифаний Феодоропулос - один из ведущих богословов Элладской Церкви. В России он неизвестен. Тем не менее, его книги - уникальное свидетельство жизни во Христе и канонической трезвости... - www.isihazm.ru
(Публикуется впервые)
Диалог с католиками
Легендарный «диалог любви» с католиками благополучно завершился, и мы наконец... приступили к «богословскому диалогу»! Но возможно ли отделить любовь от богословия, которое и есть свидетельство истины? Может ли существовать диалог любви без истины, или диалог истины без любви! Бог есть и любовь (1 Ин. 4, 8) и истина (Ин. 14, 6).
И поскольку любовь и истина неразрывно соединены в Боге, они по естественному следствию и неизбежной необходимости неразрывно соединены и в Его учениках. «О сем разумеют вси, яко мои ученицы есте, аще любовь имате между собою» (Ин. 13, 35), — сказал Господь, вновь повторив заповедь совершенной любви к ближнему (см.: Мф. 22, 39) (т. е. ко всякому человеку); Он сказал и об истине: «всяк, иже есть от истины, послушает гласа Моего» (Ин. 18, 37) и, следовательно, станет учеником.
Итак, как же мы можем отделить любовь от истины? Возможно существование только одного диалога: или «диалога любви в истине*, или «диалога истины в любви*. Ни любовь без истины, ни истина без любви для христианина немыслимы. Если ты любишь, будучи безразличным к истине, то ты не любишь по-настоящему. Эта «любовь» может быть вежливостью, дипломатией, хорошими манерами, безупречным поведением, сентиментальной привязанностью и чем угодно другим, но только не любовью, не любовью Христовой…
Также если ты, обладая истиной, не имеешь любви, то не живёшь в истине. Можно разбираться в богословских тонкостях, можно право веровать в тот или иной догмат, но при этом ничем не отличаться от демонов: «и бесы веруют и трепещут» (Иак. 2, 19), но не спасаются*. Тот, кто верно во всём подражает Господу, всех любит: и инославных, и иноверных, и безбожников, и гонителей и хулителей Христа. И он, именно потому, что любит их, имеет «скорбь велию и непрестающую болезнь сердцу» (Рим. 9, 2), ибо они пребывают вдали от спасающей истины. «Христианин» без любви есть «медь звенящая или кимвал звучащий» (1 Кор. 13, 1).
Что же мы имеем в виду, говоря о «диалоге любви в истине» и о «диалоге истины в любви»? Может быть, то, что мы «в любви» будем искать истину? Такой «диалог» имел бы смысл только в том случае, если бы беседовали два безбожника или агностика. Но в нём нет никакого смысла, если православный верующий беседует с кем-либо другим. Мы, православные, истину не «ищем», она нам просто преподносится. И преподносится потому, что она существует, а существует потому, что она передана и хранима. Именно поэтому «диалог истины в любви» (или «...любим в истине», что по сути одно и то же) для православного означает следующее: я беседую с инакомыслящим из любви к нему, чтобы показать ему его ошибки и помочь прийти к истине.
Конечно, «диалог» — это не проповедь и не лекция; другая сторона выскажет свои возражения, несогласия. Но православный всегда будет иметь одну незыблемую цель: свидетельствовать об истине без компромиссов и уступок, с непоколебимой верностью истине! Если есть согласие в истине, то это хорошо; если же истина не принимается, то православный со скорбью отступает, говоря: «война более похвальна, чем мир, разлучающий нас с Богом» (святитель Григорий Богослов).
Итак, за «диалог» ли мы с католиками?
И да, и нет. Да, если нам предстоит беседовать при вышеуказанных условиях. И тысячу раз нет, если под «диалогом» подразумевается поиск («изыскание») истины, то есть если мы исходим из предпосылки, что абсолютной и цельной истины нет нигде, однако везде существуют обломки истины и частицы заблуждения, и, следовательно, нам надо потрудиться, чтобы, соединив все эти, разбросанные повсюду, кусочки истины, составить её тело целиком и на этом прийти к согласию... Такой «диалог» не может одобрить ни один по-настоящему православный человек, так как православные изначально принимают и объявляют, что Дух Святой, непрерывно пребывая в Церкви (Христос основал одну, а не много Церквей), наставляет её «на всякую истину* (Ин. 16, 13).
Имеет ли верные основания и здравые предпосылки происходящий сейчас «диалог»? Отвечаем прямо: нет, нет и нет У него не было ни хорошего начала, ни благого развития. Мирскими, а не церковными, человеческими, а не богочеловечссними были мотивы, движущие его вдохновителями. «Все объединяются в блоки, коалиции и экономические сообщества, — подумали они, — почему же мы, христиане, отстаём? Объединившись, мы станем крепче и влиятельней»... В ходе самого «диалога» было совершено множество антиканонических действий. А выходило ли что-либо хорошее из нарушения священных канонов? «Еда объемлют от терния грозды, или от репия смоквы?» (Мф. 7, 16).
Что же сказать о тех многочисленных ошибочных шагах, которые уже совершила православная сторона в этом «диалоге»? Предпочтительнее умолчать….
Конечно, Бог дал ростки сухому жезлу Аарона (см.: Числ. 17, 1-11) и плод неплодной утробе (см.: Быт. 18, 9-15; 21, 1-2; 1 Царств, 1, 1-19; Лк. 1, 5-25) и воду извёл из бесплодного камня (см. Исх. 17, 6; Числ. 20,10-11), но это не значит, что всякий сухой жезл расцветает, всякая неплодная утроба плодоносит и всякий камень источает воду. Мы несомненно веруем: «якоже устремление воды, тако сердце царево в руце Божией: аще восхощет обратити, тамо уклонит е» (Притч. 21, 1). Однако нам неизвестно, в каких именно случаях Бог решает вмешаться и изменить естественный ход вещей, отводя Своей всесильной десницей умы различных вождей от «лукавых путей их» и обращая их туда, «куда Он хочет».
«Так что же, — скажет кто-нибудь, — в данном случае нет места чуду?» Нет, чудо не исключается, но и не предвидится. С безусловной математической точностью можно предвидеть только одно: несмотря на все ошибки, несмотря на все падения, несмотря на все неосторожные и неразумные действия и даже несмотря на любые безумства и предательства, православие останется в живых, поскольку о его несокрушимости (см.: Мф. 16, 18) сказал Сам Христос, а Христос не заблуждается и не говорит лжи!
Но не будем долго останавливаться на теории, поскольку... мы уже в пути: «диалог» начался. Будем практиками: перейдём к делу и «вложим перст в язву гвоздинную» (см.: Ин. 20, 24-29)... Большой (и, думаю, роковой) ошибкой стало то, что первым для обсуждения в «диалоге» был поднят вопрос о таинствах. Назвать это ловушкой? Не знаем, Бог весть...
Мы страшимся «страхом велиим», мы объяты большой тревогой. Почему? Известно, что католики не отрицают, что мы, православные, стоим ближе, чем они к практике Древней Церкви в вопросе о Таинствах. Кроме того, у них есть папа, который может своим авторитетом вязать и решить, всё может «искоренять, разрушать до основания, и уничтожать, и строить, и насаждать», которому никто не может дерзнуть противостать, ибо через него говорит... Бог!
Что же помешает им пойти на мелкие и незначительные уступки, ради достижения больших результатов, по крайней мере, по производимому ими впечатлению? Представляете, какой резонанс будет иметь эффектный и беспрецедентный жест папы, принимающего и учреждающего для своей церкви порядок таинств точно такой же, как в Православной Церкви? Крещение осуществляется через погружение, а не через окропление. Миропомазание совершается не через несколько лет, но сразу же после крещения1. Божественная евхаристия совершается через эпиклезу2 и преподаётся верующим под обоими видами3. Вместо пресного хлеба вводится квасный4?
Продолжение следует....
Другие переводы с новогречесого Епифания Феодоропулоса на нашем портале:
Епифаний Феодоропулос. Православие и Католичество
Епифаний Феодоропулос Благодать и суд
Епифаний Феодоропулос Православные не должны совершать совместных молений с еретиками
Феодоропулоc Совесть народа и епископы
Епифаний Феодоропулос Письмо зилоту |
