Порфирий Кавсокаливит (Баирактарис)

Автобиография

Я решился бежать, сжигая мосты (Воспоминания старца Порфирия)


После всех блужданий, отъездов и возвращений прошло немного времени, и я принял окончательное решение уехать и не возвращаться. Я решил больше не сходить с корабля. Снова уехал из Пирея на Святую Гору и больше не возвращался. Это был третий мой отъезд, последний после стольких бедствий.

В Салоники мы прибыли в субботу к вечеру. Тогда в городе всем заправляли евреи, поэтому в субботу никто не работал. Стояла мертвая тишина, все было закрыто. Ни кораблей, ни рейсов.

Все спустились на берег, чтобы купить что-нибудь поесть. Я остался на корабле, боясь искушения. Боялся, как бы со мной не приключилось чего-нибудь, что не позволит достигнуть моей цели. Я дал одному человеку пятнадцать лепт, он мне принес хлеб и скумбрию, и я поел. Все целый день прождали в порту, потому что, как я уже сказал, никто не работал.

После обеда на корабль стали подниматься монахи. Я смотрел на них с восхищением. Впервые я видел монахов в рясах. Я стоял у трапа и оттуда видел всех, кто проходил. Вот стал подниматься высокий старец, почтенный, с длинной бородой, навьюченный котомками. Он подошел ко мне, сел на скамейку и велел мне сесть рядом с ним.

— Куда едешь, чадо? — спросил он.
— На Святую Гору, — ответил я.
— И зачем ты туда едешь? Я скрыл правду и сказал:
— Еду работать.
— Приезжай в Кавсокаливию, — говорит он. — Я живу там со своим братом на каливе в пустыне. Приезжай, чадо, туда. Все вместе будем славить Христа. Читать умеешь, чадо? — спросил он меня.

Старец Порфирий вспоминал:

Ттогда я ответил:
— Послание Христа, послание Богородицы, житие святого Иоанна Каливита. Я не очень-то грамотный.
Он ничего не сказал об этих книгах, хороши они или нет.
— Поезжай со мной, — говорит он, — у нас есть там работа, будем тебе платить. А... может быть, и в монахи тебя пострижем!
Заслышав это слово, я слегка улыбнулся. Тогда он говорит мне:
—- Послушай, чадо, не огорчайся тому, что я тебе скажу. На Святую Гору малолетних ребят не принимают. Ты мал, и таким запрещено давать разрешение на въезд.
Мое лицо помрачнело.
— Но не бойся, — говорит он. — Мы немножко обманем, и Бог простит нас. Перед Богом это будет не ложью, а правдой, потому что ты любишь Христа и хочешь поехать на Святую Гору служить Ему. Так вот, если кто тебя спросит: «Кто тебе этот старец?» — ты отвечай: «Это мой дядя». А я буду говорить, что ты — мой племянник, сын моей сестры.

На корабль поднялось много других монахов. Наступил вечер. Все монахи собрались вместе и достали еду. Сели и мы рядом. Старец дал мне хлеб, чтобы я поел.

— Что за мальчик с тобой, святый отче? — спрашивали все.
— Сын моей сестры, племянничек мой. Сестра моя умерла, а сиротку я взял с собой.